Как и все, я спрашиваю себя: как нам эффективно бороться с глобальным потеплением? как сохранить природу? должны ли богатые страны выделять больше средств бедным государствам в качестве компенсации? Меры, принимаемые против этих бедствий, недостаточны и частичны.
Последние несколько лет в Японии не прекращаются скандалы, связанные с тем, что на рынках обнаруживают сельскохозяйственные продукты, в основном закупленные в Китае, с очень высоким уровнем токсинов, опасным для здоровья. Потребители встревожены. Но Япония тоже частично ответственна за это, так как она — один из основных производителей кормов для скота, экспортируемых в Китай. Это порочный круг.
Несмотря на то что Япония принимает серьёзные меры, она находится на пятом месте по объёмам загрязнения окружающей среды и напрямую участвует в этом процессе, как и все крупные страны с развитой промышленностью.
То, что Китай прилагает недостаточно усилий для минимизации вредных выбросов, улучшения качества воздуха и борьбы против кислотных дождей и песчаных бурь, которые потом обрушиваются на Японию и Корею, — это факт. Но я считаю, что обвинять один Китай в чрезмерном загрязнении окружающей среды — это неслыханная наглость со стороны некоторых американских, европейских и японских руководителей. Ведь всем прекрасно известно, что значительная часть автомобильной промышленности Америки, Японии и Европы расположена в Китае, а значит, вина распространяется и на них самих. Китайцы всё же прилагают усилия, хотя развитие идёт довольно медленно. Но как оно может продвигаться быстрее в такой огромной и людной стране, население которой в одиннадцать раз превосходит население Японии? В конце 2008 года Пекин заявил, что собирается выделить шестьсот миллионов долларов на высадку деревьев по всей территории Китая. Даже Альберт Гор назвал этот план «образцовым»!
Можно обвинять Китай в загрязнении окружающей среды, но если мы хотим следовать логике, то должны потребовать вернуть наши заводы на территорию Японии. Тысячи наших предприятий функционируют в Китае, Вьетнаме, Таиланде — и загрязняют местную среду, — так как рабочая сила там гораздо дешевле, чем в Японии. Мне кажется, что проблемы экологии мало беспокоят некоторых, не слишком щепетильных, владельцев предприятий. Зато воспользоваться ситуацией с низкими зарплатами рабочих в Азии — это всегда пожалуйста. Такого рода рассуждения должны строго осуждаться. Учитывая, что этот порочный сценарий повторяется. Посмотрите на Китай! Он действует точно так же, как Япония... но в Африке! Он вкладывает огромные ресурсы в этот континент, эксплуатируя местных рабочих, зарплата которых гораздо меньше, чем в самом Китае...
И Япония, и другие богатые страны с развитой промышленностью, отравляющей всё вокруг, и мы с вами, граждане и потребители, порой задаёмся вопросом о том, какой мир, какую природу мы хотим оставить будущим поколениям.
17.
Африка в моём сердце
Конец мая 2006 года. Вернувшись из Италии, а точнее, из Флоренции, Такеши Китано ужинает в «Периньоне», одном из лучших французских ресторанов Токио. К ужину подано три бутылки «Романе-конти» 1989 года — достаточно дорогое вино для того, чтобы беседовать за ним на такую важную тему. Режиссёр всё-таки полон неожиданностей... В роскошном дворце в присутствии почётных гостей из Италии и других стран Европы, в том числе Софи Лорен и королевы Дании, он получил премию Галилео по культуре за своё творчество и прежде всего за вклад в укрепление международных культурных связей, особенно в странах Африки. До Китано этой награды, учреждённой частным итальянским фондом, удостаивались представители разных профессий, в частности Шимон Перес, Жак Ланг, Карлос Фуэнтес, а в 2008 году — Ингрид Бетанкур.
Прекрасный итальянский город Флоренция, его старинная архитектура, наследие эпохи Ренессанса и флорентийского искусства, произвели на меня огромное впечатление. И я был очень удивлён и рад впервые встретить там Софи Лорен. Какая красивая женщина! Она поздоровалась со мной, пожала мне руку. Я был покорён её очарованием. Она великолепна, всё так же соблазнительна. А какая великая актриса! Она — мать итальянского кино. Я был ошеломлён её игрой в фильме Этторе Сколы «Необычный день» («Una giornata particolare», «Оскар» за лучший фильм на иностранном языке в 1978 году), этом резком портрете Италии времён Муссолини, где она блистала в дуэте с Марчелло Мастроянни.
Но за какие заслуги я получил эту премию Галилео? Почему я, а не кто-то другой? Я продолжаю задавать эти вопросы себе и тем, кто присудил её мне. Я никогда не забуду свою пересадку в аэропорту Руасси по дороге в Италию. Перед последней рамкой металлоискателя служащий сухо сказал мне: «Снимите ваш плащ, пояс и ботинки...» А потом крикнул: «Эй, Китано! Посмотри сюда!» И сфотографировал меня на мобильный, когда я одевался...
Когда мне вручили награду в этом роскошном флорентийском дворце, преисполненном истории, искусства и благоговения, я немного запаниковал при мысли о том, что мне придётся произнести речь в присутствии королевы Дании — роскошной, очень элегантной дамы — и других представителей европейской знати. Столько людей, которым не надо работать... Я рассмешил присутствующих, рассказывая всякие глупости и злые истории. «Мы не должны забывать, что, в то время как я получаю эту награду за свои произведения, повсюду на планете есть люди, которые сейчас голодают!» Думаю, что всем не слишком понравилась подобная речь в таком месте и при таких обстоятельствах.
Но мне кажется, что каждый из них прекрасно понял смысл моей провокации. Я таким образом заклеймил вопиющее неравенство между богатыми и бедными, изобличил эгоизм западных и других обществ, японского в том числе, которые купаются в роскоши, в то время как в Африке и во всём мире целые страны страдают, не имеют доступа к воде, медицинским услугам, предметам первой необходимости и умирают, становясь жертвами войн, военных и гражданских диктатур, таких страшных болезней, как СПИД и малярия... и всё это происходит на наших глазах, а мы лишь притворяемся, что ничего не можем сделать.
Я не слишком хорошо знаю Африку. Я был только на севере континента, в Египте, и ещё в Кении. Но даже на расстоянии я чувствую сильную эмоциональную связь с этим континентом, колыбелью всего человечества. Африка занимает исключительное место в моём сердце. Особенно с тех пор, как я познакомился с Зомахуном, «королем Бенина».
Китано говорит о бенинце Руфине Зомахуне, члене его Гундана, который, кстати, ещё и актёр: он появляется на экране в «Такешиз» и «Банзай, режиссёр!». Эти двое познакомились в 1998 году на съёмках телепередачи. Потом они на некоторое время потеряли друг друга из виду, а позже встретились вновь, и с тех пор Зомахун — один из подопечных Китано. Бенинец стал его верным соратником, спутником в разъездах, названым братом. Хорошо известный в Японии полиглот, Зомахун родился и вырос в Бенине, в деревне Дасса-Зуме. После смерти отца в 1980 году его взял на воспитание дядя, который жил в городе и поддерживал его в учебе. Помимо своего родного языка йоруба (название народа, к которому относятся около двадцати миллионов африканцев из разных государств — большинство рабов, перевезённых в Южную Америку, в Бразилию, на Карибы и на Кубу, принадлежали к этому этносу) и элегантного французского, который он ребёнком выучил на школьной скамье в Бенине (бывшей французской колонии Дагомея), уже несколько лет он свободно владеет японским: говорит на нём, читает и пишет. Также он знает китайский, который с 1987 года учил в Пекине, где он жил в течение семи лет благодаря стипендиям от правительства Бенина и Китая. Зомахун даже защитил докторскую диссертацию на китайском («Идеи конфуцианства в образовании»). Работая мастером на все руки и садовником в посольстве Руанды в Пекине, он привлёк внимание посла, который сделал его своим личным переводчиком. После стольких лет жизни в Китае Зомахун откликается на приглашение японского друга. И для него начинается новая жизнь. Он получает визу, на собственные средства приезжает в Японию и поселяется в пригороде Токио. Там Зомахун каждое утро учит японский язык, днём работает на заводе, производящем ремни для спортивных сумок, а по вечерам — в обществе по организации переездов. Летом 1994 года на заводе, где Зомахун работал токарем, с ним произошёл несчастный случай: указательный палец на левой руке попал в станок, и его пришлось ампутировать. Обстановка в больнице, исключительная предупредительность и вежливость персонала произвели на него глубокое впечатление. Через несколько месяцев Зомахун вновь поступил в университет и продолжил изучать китайский. Он также повысил свой уровень японского. Закончив обучение, он создал в Токио общественную организацию «Ифе» [42] , благодаря которой вот уже много лет студенты, служащие и специалисты из Бенина получают стипендии на обучение в Японии, при поддержке Китано и нескольких японских министерств, в том числе министерства образования. «В Японии, — поясняет Зомахун, — эти студенты изучают экономику, общественное устройство, углубляют свои познания в области сельского хозяйства, медицины, механики». Благодаря своей общественной организации Зомахун создал в Бенине сеть из семи начальных школ. Несколько из них были основаны при поддержке Китано, а в школе «Такеши Нихонго Гакку» даже есть уроки японского.